Что хотела сказать Татьяна Клячко про образование?
В ПОЛИТ.РУ опубликовано интервью с руководителем Центра экономики непрерывного образования Президентской академии, доктором экономических наук Татьяной Клячко.
Интервью «Опыт устаревает быстрее, чем система образования может его донести» огромно по объёму. Так что хотела до нас донести Татьяна Клячко про образование?
Вот её слова: «Между тем, как сказала глава IBM Джинни Рометти, технологии изменяют мир так быстро, что тратить время на учебу в университете становится бессмысленно. Поэтому, например, IBM создает свою систему профессионального образования во многих странах, куда она забирает ребят прямо со школьной скамьи, чтобы люди, которые будут подготовлены, выходили на рынок раньше, зарабатывали много и были эффективны.
Стефан Кесериел, глава биржи фрилансеров, которая соединяет соискателей с их потенциальными местами работы, отметил, что за пять лет навыки проходят половину своего жизненного цикла. Иными словами, через пять лет, пока человек выучится, ценность его образования снизится на 50%. То есть фактически он говорит то же самое, что выучиться вы не можете, потому что если вы остаетесь только в пределах вузовского или другого профессионального образования, то пока вы учитесь — все это уже устареет».
Татьяна Львовна так увлечена продвижением интересов IBM и прочих фрилансеров, желающих иметь в России не состоявшихся специалистов в своей отрасли, а недоучек, обученных чему-то на пять лет вперёд и подлежащих переобучению каждые пять лет? Она хочет обеспечить заработками западных гигантов, которые к тому же заинтересованы в том, чтобы Россия покупала их технологии, но не имела своих специалистов, способных создавать собственные?
Дальше она внушает нам мысль о быстрой смене технологий и неопределенности будущего — из этого мы должны сделать вывод о ненужности обучения в России? Кстати, эта неопределённость почему-то не мешает IBM заниматься обучением кадров «под себя». И тут она выходит на консерватизм системы образования: «мы не знаем, что будет с экономикой, с социальной жизнью через 5-10 лет… мы уже почти ничего прогнозировать, кроме того бесспорного факта, что мы быстро развиваемся, не можем. А образование — система очень консервативная, она всегда работала так, что передавала опыт одних поколений следующим. Но теперь этот опыт устаревает быстрее, чем система образования может его донести до следующего поколения. И если мы говорим о школе, то в 2019-м году за парты сядут дети, которые выйдут из школы в 2030-м. Их к чему надо готовить? Школа об этом не задумывается, есть программы, надо пройти такой-то предмет, читать, писать научить… И это правильно. А что дальше?»
Дальше почему-то говорится о необходимости подготовки линейки новых учебников, например, по истории за седьмой класс, что этот учебник выйдет только через пять лет.
«Да, — подхватывает Татьяна Львовна, — учебник устареет в процессе написания.
Помилуйте, — теперь уже восклицаю я! За пять лет что-то поменяется у древних римлян или египтян? Наполеон в другом году начнёт поход на Россию, и он закончится иначе?
Да, манипуляции с историей на Западе приняли такой позорный оборот, что только диву даёшься! Но зачем нам эти мысли об устаревающей за пять лет истории внушает Татьяна Львовна? Я утрирую, конечно, понимаю, что она говорит не о самой истории, а о её описании в учебниках истории. Но устаревание описания как раз и означает пересмотр истории, оценок событий и фактов. Зачем Татьяна Львовна внушает чужие и чуждые нам мысли? Мы-то знаем, что история не прощает невыученных уроков.
А вот дальше у Татьяны Львовны есть пассаж, с которым я соглашаюсь полностью, но он противоречит всему сказанному ею выше про быстрое устаревание изученного.
«Либо мы говорим, что школа у нас теперь учит исключительно фундаментальному образованию — тому, что не может устареть, ведь законы физики не поменяются от того, что какая-то технология сменится. Русская классическая литература как была, так и останется. Но что поменяется, и с чем мы уже сталкиваемся сейчас?»
Если это продолжение мысли про учебники истории, то я не вижу связи. Если нет, то окончание мысли утеряно: — либо что? Кроме того, так не говорят: «школа учит образованию». Дальше я нашёл в объёмном тексте неудачно потерявшееся «либо», переношу поближе.
«Либо надо подавать материал совершенно по-другому. Как-то прочитала в Интернете, когда учительница дала своим ребятам задание составить для Петруши из «Капитанской дочки» профиль «ВКонтакте». И вот детки полезли выяснять, когда он родился и какие родители, какое образование – она так решила эту проблему! Думаю, что можно проделать что-то похожее с «Войной и миром»…»
Дальше она переключается на бедных учителей, которые не устраивают школьников. Это у них традиция такая в РАНХиГС. Недавно на всю страну прогремел их проректор Иван Федотов. Подробности здесь: Два «педагога» потоптались на учителях.
Теперь настал черёд Татьяны Львовны: «Когда дети нам говорят: ну что это за учитель! Он жизни не знает. Потому что для школьников, особенно старших классов, жизнь сосредоточена в телефоне, в соцсетях, в которых он сидит [они сидят. — А.Ш.]. Вот эти лайки, дизлайки и прочие вещи, которые учителю часто абсолютно непонятны, они для молодого поколения и есть жизнь. То, что там происходит, значительно более важно, чем фундаментальные знания, которые молодой человек не понимает, к чему может приложить. Потому что для него профессия или специальность лежит совершенно в другой плоскости. Значит, чтобы он этим заинтересовался, нужен совершенно другой подход к обучению. Поскольку у нас многие учителя, скажем так, не самого юного возраста, то, соответственно, возникает определенный разлад на уровне школы. Это одна из проблем».
Татьяна Львовна убеждена, что правильно описала жизнь молодёжи? Что из-за социальных сетей, лайков-дизлайков нам надо перестраивать образование и способы обучения? — Под лайки-дизлайки?
Такие попытки уже предпринимаются — я имею в виду онлайн обучение, замену преподавателей записями лекций. Интересно, что эффективность этого способа обучения низка, что признают исследователи из ВШЭ. «Только 10% учащихся, согласно полученным результатам, продолжают активное обучение в течение всего курса«.
https://www.kommersant.ru/doc/4033814
Далее Татьяна Львовна мягко «доказывает», что учиться на инженеров не надо: «Когда промышленности вроде бы нужны инженеры, когда государство говорит, что нужно побольше технологов, оно правильно говорит, ведь технологии — это инженерное искусство (за исключением социальных или финансовых технологий). Но современные технологии очень дороги и быстро стареют».
Вы поняли? У нас дорого и быстро устаревает, а у IBM и прочих технологических колонизаторов России нет? Пропустим про создание цифровой образовательной среды, хотя понимаем, что это подготовка к окончательной сдаче рынка России западным IT-монстрам. Дальше опять про учителя, который «не готов к тому, чтобы дети проверяли его слова с помощью Google и ловили на ошибках. То есть вот этот школоцентризм, учителецентризм кончается, новые технологии их разрушают. Но когда учитель приходит к ученикам, и они все «сидят» в смартфоне, а учитель должен чего-то бормотать у доски, то он, наверное, думает: может быть, эти гаджеты убрать из класса?»
Как же этим докторам экономических наук из РАНХиГС встал поперёк горла российский учитель у доски! Вместо того, чтобы, получая зарплату из российского бюджета, заботиться о подъёме российской экономики, они хотят доломать остатки российского образования в интересах наших западных «партнёров».
Татьяна Львовна ещё раз возвращается к мысли о неопределённости будущего, чтобы надёжно закрепить её в нашем сознании: «Но мы остановились на неопределенности будущего. Она жестко меняет все подходы к образованию: я должен научить тому, чего еще нет, я должен научить справляться с неопределенностью…»
Поскольку мантру про неопределённость будущего я уже слышал от участников прошлогоднего летнего нападения на образование России (см. новости за лето 2018 г. на сайте www.shevkin.ru), то нисколько не удивлён и следующему знакомому пассажу: «Зачем будущему менеджеру или биоинженеру знать о несовпадении взглядов Чернышевского с Набоковым, который еще более или менее актуален, но, наверное, завтра и он перестанет таким быть…»
Академик РАО Виктор Болотов год назад изрёк про теорему Виета: «Можно без нее обойтись или нет? Красивая теорема. И кто хочет заниматься математикой, получит удовольствие, разбираясь с ее доказательством. А зачем она историку?» Вы чувствуете, наши доктора экономических наук и академики говорят, как по писанному … в одной инструкции.
Пропустим про проблему реформирования образования, так как либеральные учителя нации под реформированием образования понимают его разрушение, а пытаются убедить нас в чём-то ином…
А вот от прямого вопроса «А педагогические вузы вообще нужны?» Татьяна Львовна красиво ушла. Не стала повторять за откровенным Иваном Федотовым, что педвузы больше не нужны.
После вопроса про многотомник Ландау-Лифшица «Курс теоретической физики» Татьяна Львовна сказала: «Есть фундаментальные знания, без которых, во-первых, не обойдешься [во-вторых в тексте нет. — А.Ш.], потому что фундаментальные знания не очень зависят от технологий. Мы сейчас пользуемся открытиями, которые сделаны в XIX-ХХ веке, а новых открытий мало. Поэтому я считаю, что школа должна давать в основном фундаментальные знания. Не практико-ориентированные, как сейчас говорят. А именно фундаментальные, ибо то, что написали Ландау и Лифшиц или придумал Архимед много веков назад — это сохраняет свою актуальность. Пока мы находимся в тех скоростях, в которых находимся, физика Ньютона продолжает действовать. Пока мы чиним розетки, должны знать закон Ома».
Ну вот, прямо камень с души упал! Полностью согласен, но замечу, что Татьяна Львовна здесь сильно противоречит сказанному ею выше и тому, что внушают нам либеральные «реформаторы» российского образования.
Дальше пропускаю длинный текст, но отмечу один статистический пассаж: «В 2000-м у нас 67 % шло в десятый класс, а потом после 10 класса [после 11 класса, введённого в 1989 г. — А.Ш.] 80 % шли, как правило, в вуз. А теперь у нас 55 % идет получать высшее образование, все остальные пошли в систему СПО».
Так как 0,67*0,80 = 0,536, то я не увидел большого расхождения между «примерно 54 %» и 55 % — к чему здесь противопоставление: «а теперь»? Процент получающих высшее образование не понизился.
А вот ещё одно противоречие с мифом о неопределённости и словами «мы уже почти ничего прогнозировать… не можем». Интервью заканчивается словами: «можно многие социально-экономические процессы прогнозировать». Ну разве можно в таком большом тексте свести все концы с концами? Но надо стараться.
Почему я вдруг «зацепился» за это интервью? Я хотел бы, чтобы Татьяна Львовна понимала, что мы прекрасно понимаем, почему она нам внушает чужие мысли. Это я говорю от имени получивших образование до эпохи лайков-дизлайков.