«Поздно пить Боржоми?» О попытках ограничить контакты ученых с иностранцами
Глава Минобрнауки М.М.Котюков
Накануне стало известно о приказе Минобрнауки, который ограничивает контакты российских ученых с иностранными коллегами. Так, например, по нему следует заранее предупреждать министерство о встрече с зарубежными специалистами и даже предоставить сканы их документов (правда, как они их получат, не контактируя с ними, не совсем ясно). Или другое требование — на подобные встречи нельзя ходить одному — также должны присутствовать не менее двух российских коллег. Неформальные встречи после работы возможны, но с разрешения руководства.
Тут же этот приказ раскритиковали СМИ и сами ученые. В Кремле добавили — правила и так жесткие, не стоит «создавать излишества», однако напомнили, что опасность научно-промышленного шпионажа и активности зарубежных спецслужб, как всегда, актуальна. В Минобрнауки попытались сгладить углы — дескать, это вовсе и не приказ, это документ, который носит рекомендательный характер.
В Минюсте сообщили, что приказ не был там зарегистрирован, а значит, не имеет юридической силы. Соответственно, действительно, носит рекомендательный характер. И, вроде бы, на этом историю можно было бы и закончить, но, как известно, нет дыма без огня. Да и как объяснить такие откровенные даже не двойные, а тройные стандарты: с одной стороны, государство чуть ли не на официальном уровне поругает все советское и говорит о репрессиях за простой разговор с иностранными гражданами (хотя на деле они могли быть шпионами), с другой стороны, выпускает приказы, которые предостерегают от того же самого, с третьей стороны — сами требуют от вузов раскрывать информацию о ведущих разработках для тех же иностранных «партнеров» (которые, опять же, на деле оказываются шпионами)?
Об этом в беседе с Накануне.RU рассказал профессор РГПУ, зампредседателя Общественного совета Минобрнауки РФ, Народный учитель России Сергей Рукшин.
— Сергей Евгеньевич, на ваш взгляд, адекватны ли меры, будут ли они эффективны?
— В конце 1980-х, в 1990-е годы от нищеты российской науки огромное количество специалистов, даже не уехавших за рубеж, зарабатывали на жизнь тем, что продавали государственные секреты, последние разработки. Поэтому, во-первых, исполнение этого приказа неосуществимо. Хочу заметить, что руководителем знаменитой в Санкт-Петербурге лаборатории Чебышева Ленинградского университета является мой ученик — Филдсовский лауреат Станислав Смирнов. Он нынче зарубежный ученый, профессор университета в Женеве — так должны ли его сотрудники в этой ситуации спрашивать подобные разрешения? Или, случайно встретив Смирнова в филармонии, должен ли я это делать?
А если серьезно — нужно помнить, что по текущим правилам, установленным теми же министерствами, у нас существуют мегагранты для вузов и отдельных ученых, есть вообще различные способы профинансировать учебные заведения. Чтобы это финансирование получить, существует процедура, по которой несколько раз в год вуз, который претендует на дополнительное финансирование, собирает комиссию, которой докладывает в полной раскрытой форме свои последние научные разработки, достижения и прочее. И ни для кого не секрет, что в этих комиссиях не просто зарубежные ученые и эксперты (ну, как же — свои же могут подыграть, это коррупциогенный фактор, своим нельзя доверить такое!) — они зачастую кадровые разведчики, у которых в биографиях значится сотрудничество или работа на спецслужбы Запада.
Поэтому в условиях, когда у нас до сих пор экспертами зачастую являются не просто представители, скажем мягко, «конкурирующих стран», а когда экспертами являются кадровые специалисты по сбору научной и технической информации зарубежных спецслужб — подобные меры выглядят странными.
— И это никем не скрывается?
— Это официальная позиция — можете посмотреть документы по поводу финансирования по так называемой программе «5 — в 100», посмотрите эти правила, посмотрите на зарубежных экспертов какого-нибудь вуза и на места их работы. Кроме того, давайте заметим, что у нас до сих пор в качестве консультантов во многих министерствах сидят зарубежные специалисты. Это началось в 90-е годы, и такой была позиция государства. Как теперь ее исправят? Хотят взвалить на отдельных ученых эти огрехи (если это огрехи, а не сознательная позиция и не слив информации).
— Видимо, эффективность под большим вопросом?
— В этой ситуации нужно разбираться, прежде всего, с той позиции, что государство само способствует тому, что мы даже не торгуем — мы сдаем даром последние разработки, технологические достижения и направления исследований, в которых ведутся работы.
Вам об этом не скажут легально ректоры вузов, но я в частных беседах от них много раз слышал жалобы о том, что то, что раньше разведки добывали с трудом, сейчас мы отдаем даром за грошовое дополнительное финансирование университетов. Поэтому эффективными эти меры не будут, потому что у нас есть довольно много направлений утечки.
Что касается необходимости — давно пора остановить поощряемую государством информационную реку, которая течет на Запад, о том, что у нас разрабатывается. Нужно убирать зарубежных консультантов из министерств, научно-технических программ, экспертных советов и всевозможных лавочек, из которых информация течет.
То есть что касается необходимости — да, абсолютно необходимо. Что касается эффективности — не будет эффективно хотя бы по тем причинам, которые я указал.
— При этом у нас сейчас не жалуют советское время, рассказывая, будто там любого могли посадить за разговор с иностранцем, но сами вынуждены ограничивать сотрудников в этом же?
— Всякое государство, которое не защищает свои государственные тайны, обречено, независимо от формы правления. Каждое государство, каждое предприятие, каждый ученый должны заботиться о тайне своих исследований, научных приоритетах, сокрытии их от конкурентов — это совершенно естественная государственная политика. Не знаю, надо ли ее смешивать с тем, что у нас сейчас пытаются полить грязью многие достижения страны в то время? Кстати, замечу, что в советское время охрана государственных тайн была организована гораздо лучше, чем сейчас.
— Но ведь они, по сути, ругая прошлое, теперь занимаются тем же самым?
— Нет, не тем же самым — в советское время людей, которые издавали бы документы, по которым вузы и научно-технические организации должны были иностранным экспертам добровольно сливать информацию о последних исследованиях в нынешних объемах, расстреливали.
Источник. Информационная служба Накануне.RU
Комментарий. Тут можно добавить несколько слов о международных рейтингах и о критериях успешности отдельных учёных и учёных коллективов. Сначала руководители от лица государства делают такие критерии эффективности, чтобы учёные раскрывали свои наработки Западу, а потом издают смешные приказы «Меньше трёх не собираться». Почему во главу угла рейтингов ставится публикация за границей? От М.В. Ломоносова, Д.И. Менделева… этого не требовали, но это не помешало мировому признанию их результатов. Критерии рейтингов ориентированы на «слив» информации Западу, наши руководители этого не понимают? Пора бы уже очнуться от мечтаний кролика про дружбу с удавом. Как я понимаю, на Западе наши новые разработки публикуют на английском, чтобы господам разведчикам не заморачиваться с переводом. А теперь наши руководители крайними делают учёных. Странная история…
Дополнение от 21.08.2019. Интернет гудит от «фотки министра с оберегом». Тут никакие комментарии не нужны. Достаточно спросить: может ли развивать науку суеверный министр?
Боже, Спаси и сохрани науку в России!