Заметки на полях доклада академика Э.Д. Днепрова

26.04.2017

Памяти Г.Б. Потаповой посвящаю.
Автор.

Замечательный персонаж А.П. Чехова унтер Пришибеев выступал в свою защиту следующим образом: «Ваше высокородие, господин мировой судья! Стало быть, по всем статьям закона выходит причина аттестовать всякое обстоятельство во взаимности. Виновен не я, а все прочие».

Вы спросите, чего это я вспомнил незабвенного унтера Пришибеева? Да просто недавно в Интернете встретил похожее по стилю выступление – речь Э.Д. Днепрова по поводу так и не сделанных стандартов.

Мало ли кто произносит неудачные речи! – скажете вы, и ошибетесь. Речь эта не простая! Ее произнес академик Российской академии образования (РАО), один из организаторов и вдохновителей развала…, простите, реформы образования в России, бывший министр образования Э.Д. Днепров. Но сначала предоставим слово людям, объясняющим причины размещения этой речи у них на сайте, а мои дальнейшие заметки, перебивающие помещенный в Интернете документ, будут помечены моими инициалами АВШ. Итак, документ.

Публикуя данный текст, мы считаем, что возмутителен сам тон докладчика, подмена содержательной дискуссии «вешанием ярлыков», на наш взгляд, это является подтверждением непрофессионализма; считаем, что: 1. С человеком, произносившим публично такие слова, невозможны никакие разговоры ни на какую содержательную тему, тем более в вопросах образования. 2. Человек, допустивший такое выступление, ДОЛЖЕН БЫТЬ НЕМЕДЛЕННО ОТСТРАНЕН от принятия каких-либо решений, связанных с российским образованием, а равно лишен прямой возможности влияния на принятие таких решений.

Материал, представленный ниже, является рабочей расшифровкой аудиозаписи выступления руководителя временного научного коллектива «Образовательный стандарт» академика РАО Э.Д. Днепрова, состоявшегося на Круглом столе по обсуждению проекта стандартов и базисных учебных планов с учителями и методическими работниками г. Москвы в Московском институте открытого образования 20 августа 2003 г.

Отметим, что присутствующие в тексте многочисленные стилистические погрешности встречаются в буквальной записи почти любого устного выступления; при окончательной публикации докладов в них проводят стилистическую и грамматическую правку, чего в данном случае сделано не было, в частности потому, что текст расшифровки не согласовывался с докладчиком.

При расшифровке мы старались передать текст автора как можно точнее, не допуская никакой редактуры. Непонятные на записи места отмечены знаками вопроса (???).

Приносим извинения за возможные неточности и опечатки, которые готовы оперативно устранить, если они будут указаны. Мы готовы предоставить любому желающему аудиозапись, с которой сделана данная расшифровка.

Редакция Web-страницы «Математическое образование:
вчера, сегодня, завтра…»
(www.mccme.ru/edu, edu@mccme.ru.)

АВШ. К сказанному добавлю, что для данной публикации я исправил некоторые замеченные мною опечатки, чтобы сделать текст более понятным, но тоже не редактировал его. Прошу не обращать внимания на неизбежные опечатки при записи такого (!) текста по слуху. А вот на стиль мышления оратора, который хорошо передается его манерой строить предложения, прошу обратить особое внимание. Ведь это речь человека, определяющего стратегию реформы российского образования. Этим и интересна.

Некоторые повторы и длинноты в тексте я сокращаю, заменяя пропущенный текст знаком (…). Сокращения не велики – не хочется слышать обвинения в неудачном выхватывании фраз мастера из контекста. Давайте один раз переживем это буйство красок устной речи – с чисто познавательной целью. Возможно, это голос из будущего. Возможно, если «реформы» пройдут по сценарию нашего экс-министра, так будет говорить не только он сам, а вся Россия.

А начиналось все тихо и мирно, по-домашнему. С восхваления наряда короля, который вы оцените, дочитав выступление до конца. Итак, читаем документ.

АЛС (Алексей Львович Семёнов, ректор МИОО, председатель Круглого стола): Сегодня в нашем городе происходит историческое событие, потому что происходит представление материалов, связанных со стандартами общего среднего образования, которого вся нaшa школа ждала уже более десяти лет. Представлять эти материалы будет человек, стоявший у истоков и Закона об образовании Российской Федерации, по которому мы все живём, который обозначает значимость этого стандарта; человек, который возглавил последний этап разработки стандартов – Эдуард Дмитриевич Днепров. Думаю, тут нет человека, который бы не видел его лично, либо на экране телевизора. Я передаю ему слово, чтобы он обозначил задачи сегодняшнего Круглого стола и рассказал о том длинном пути и о последнем этапе разработки стандарта общего среднего образования, в котором мы сегодня и участвуем.

ЭДД. Добрый день, дорогие коллеги. Я очень рад нашей встрече, поскольку, к сожалению, в прошлом году вот такая встреча не состоялась, когда мы разработали «белые книжки», т.е. первый вариант стандарта. А мнение Москвы для нас чрезвычайно важно. Здесь такой диалектический парадокс: с одной стороны, так сказать, вот, ну, например, мы получили в прошлом году более десяти тысяч замечаний и предложений по стандарту, из них почти тысяча пришла из Москвы. Так вот, парадокс заключается в том, что Москва предъявляет очень высокие и жесткие требования к стандарту (что очень хорошо), вот, на которые часто не вытягивает вся страна, вот, и поэтому нам надо найти какую-то «золотую середину» для того, чтобы стандарты были приемлемы и для Москвы, т.е. могли работать, так сказать, на верхней планке, и для, так сказать, средней российской школы, т.е. на определённом среднем уровне. Поэтому я отнюдь не призываю занизить ваши требования, потому что высота планки, так сказать, ну, как говорил Макаров, когда кругозор определяется высотой наблюдателя. Вот, поэтому, гораздо проще будет нам, так сказать, что-то адаптировать, когда мы получим уже серьёзные замечания.

Значит, в этом году министерство приняло решение не обсуждать стандарты (в плане их доработки), вот, хотя 30 апреля я сдал министру эти стандарты доработанные, и они обещали разместить на сайте, у себя в министерстве. Как мы сейчас проверили, до сих пор, оказывается, не размещены. Но, к счастью, Москва разместила, и вы, так сказать, располагаете этими вещами. Я, поскольку мы не встречались в прошлом году, хотел бы несколько расширить контекст и не говорить только о доработке, а вот то, что Алексей Львович сказал относительно этого длинного и тяжёлого пути разработки стандартов – немножечко об этом рассказать, и о тех условиях, в которых эта разработка происходила.

Прежде всего, я хотел бы сделать два предварительных замечания. Вот о своей, например, личной, гражданской и научной позиции. Я не выступаю как защитник интересов ведомства. Я не выступаю как апологет коллектива разработчиков, тем более, что в этом коллективе, что он весьма разношёрстен, весьма разношёрстен, тем более второй коллектив доработчиков, о котором я расскажу, вот, и что у меня на протяжении полутора лет, в течение которых мы работаем со многими группами, были очень серьёзные трения и до сих пор они остаются. Я приведу пример, вот. Я тем более не выступаю как защитник какого-либо определённого методического лобби. Для меня главное – интересы ребёнка, интересы образования. С этой точки зрения, так сказать, я открыт для совершенно любых здравых предложений, и не надо думать, что в работе над стандартами, хотя поставлена точка, хотя, вот, в сентябре, т.е. в этой сессии Верховного совета (тьфу – фрейдистская, старая оговорка противника), вот, Дума пытается рассмотреть во втором и третьем чтении стандарт, после чего он будет представлен на утверждение Правительству. У нас есть ещё, по крайней мере, четыре месяца, чтобы проводить доработку. В каком направлении – я вам скажу. Значит, это первое замечание.

Второе замечание касается следующего. С моей точки зрения было бы иллюзией полагать и, так сказать, ну, верхом наивности полагать, что сейчас должно сделать стандарт, ну, хотя бы отдалённо близкий к идеалу. При той разбросанности, более того, резкой противоречивости мнений, которая существует не только в образовании, но и в обществе, при том весьма убогом финансовом и материально-техническом состоянии образования, кое мы видим, свидетелями коего мы являемся, и при той подготовке массового учительства, которое есть; я уже не говорю при той абсолютной неразработанности проблемы стандарта, которая, не смотря на десять лет, так сказать, работы над этой проблемой, теоретически оказалась не разработанной.

С другой стороны, было бы верхом безответственности, так сказать, и социальной, и научной, не сделать, не попытаться сделать хотя бы несколько шагов вперёд, чтобы удовлетворить, как вот мне очень понравилось выражение Ольги Борисовны [Логиновой] «сущностное ожидание учительства», т.е. ожидание этого стандарта и не сделать хотя бы несколько шагов вперёд. Хотя бы в том плане, чтобы изменить сам взгляд на стандарт. Ведь основной порок и основная причина неудачи десятилетней работы над стандартом состояла в том, что стандарт рассматривался как способ консервации существующего образования. (…)

Всем известно насколько, так сказать, перегружен, насколько устарел, насколько неусвояем материал, и уже стало притчей во языцех, начиная с Матвиенко и кончая Филипповым, что «50% материала по физике, химии, биологии, математике, так сказать, более 50% не усваивается ребёнком». Вот поэтому надо было изменить взгляд на стандарт, не как на способ консервации образования, а как на способ его развития. Понимаете, вот, наше коренное противоречие с Российской академией образования (я имею в виду коллектив разработчиков) состояло в том, что академия считает, что обновление образования – это одно, а разработка стандарта – это совсем другое. Мы придерживаемся принципиально противоположной позиции: разработка стандарта – это ведущий фактор обновления образования. Вот, и иного способа пока нет, все иные способы обновления – абстракция. Вот, и действительно, те десять лет, которые, так сказать, прошли, и я удивляюсь, что министр, при всей своей мягкости и интеллигентности, позволил себе на парламентских слушаниях в прошлом году достаточно резкое высказывание по этому поводу: «Десять лет научного и организационного бесплодия». Вот, истоки этого бесплодия, вот они и заключались в том, что мы пытались всё законсервировать, с одной стороны, так сказать, ничего не развивая, а с другой стороны, так сказать, пытались по привычке смотреть на ребёнка как на сливной бачок, резервуар, так сказать, для передачи знаний, так сказать, а не как на самостоятельную личность, которая эти знания должна обретать.

Причём знания были столь перенасыщены, что вот наши прежние ЗУНы, которые мы в 80-х годах ругали, теперь являются для нас чуть ли не идеалом. Потому что УНы – умения и навыки выпали, для них просто не осталось физического времени, так же как и для деятельности учащегося. Только знания, только голые знания. Вот в этом смысле я бы сказал, что образование, которое мы имеем сейчас, оно, так сказать, порочно, может даже порочно в квадрате, потому что оно порождает, вот когда мы говорим о неусвояемости, так сказать, и продолжаем вдалбливать этот материал, порождает ложь в самом корне системы педагогических отношений, вот, наносит тем самым прямой вред ребёнку и стране. Я уже не говорю о том, что устаревшее образование заведомо закладывает отставание страны, а перегруженное образование подрывает, так сказать, здоровье ребёнка.

АВШ. Ну, давайте немного переведем дух и отметим, что наш Златоуст противопоставляет ЗУНы (знания, умения и навыки) и УНы (умения и навыки) — это дилетантизм. Про сливной бачок — это шедевр! Но он подтверждает главное: реформирование школы, начатое им еще в бытность министром, игры со школьным и федеральным компонентами, урезание в «часах» основополагающих школьных предметов и введение уроков болтологии ухудшают качество образования. Подтверждение тому мы получим еще раз, когда экс-министр приведет данные об итогах ЕГЭ.

ЭДД. Таким образом, перед разработчиками стандарта стояли следующие генеральные задачи. Повторю: 1) сделать стандарт инструментом не консервации, а развития образования; 2) отказаться от традиционно ложных представлений что «стандарт – одно, а жизнь и образование – другое»; 3) попытаться впервые выстроить стандарт, точнее, его федеральный компонент, целостно, как представлено в Законе. Из трёх составляющих: цели, обязательный минимум содержания образовательных программ и требования к выпускнику – выстроить на принципиально новых основаниях, при этом предстояло создать условия для решения двух крупных организационно-педагогических задач, а именно, для перевода начальной школы на четырёхлетний срок обучения и для создания совершенно новой модели старшей школы с профильным обучением, т.е. на уровне старшей школы ввести базовый стандарт и профильный стандарт, при том, должен вам сказать, что ни слова в педагогической науке не написано о различиях, так сказать, принципиальных, между базовым и профильным образованием.

Не случайно, так сказать, методом тыка, ну, это, так сказать, совершенно неизбежно, вот, пришлось разработчикам искать эти различия, нащупывать их, и в итоге, так сказать, как-то находить. Значит я, чтобы не затягивать, просто перечислю те базовые основания, которые мы положили в основу стандарта. Значит, первое – обновление образования и модернизация его, как камертон основной работы при сохранении лучшей традиции российской школы. В этом плане пришлось впервые за 40 лет после так называемой «брежневской реформы» 64-66 годов провести системный пересмотр содержания образования. И если вы возьмёте эти книжки, которые вам должны были раздать на секциях, значит, мы не претендуем на абсолютную полноту изложения.

Значит, одна книжка даёт сравнительный анализ обязательного минимума образования 98 года и обязательного минимума образования в стандартах. Вот, здесь всё очень просто: что снято, что сохранено и какая внесена редакторская правка, а что дополнено. Так вот, новизна составляет в начальной школе 12,3%, в основной школе – 29,9%. Вторая капитальная задача, и я считаю, что мы с ней справились не до конца, не смотря на то, что основные замечания прошлого года были сконцентрированы именно на этой второй задаче, всё равно не удалось, ну, так сказать, предметников уговорить или выломать им руки, так сказать, на проблему разгрузки.

Ну, надо сказать, что здесь кроме субъективных соображений (сначала каждый брался за свой предмет из чисто субъективных соображений), значит, мы просто упираемся в объективную исчерпанность сокращения при данном подходе, при данном подходе. И пришлось очень много бороться для того, чтобы утвердить, с моей точки зрения, прекрасный подход Фирсова, предложенный Фирсовым, это выделение части материала курсивом, который входит в минимум, но не входит в требования. И я думаю, что этот курсив надо даже расширить, потому что это, так сказать, переходный момент в разгрузке.

Пока, с моей точки зрения, проблема разгрузки не совсем решена, хотя министр ставил задачу разгрузить проблему основной школы на 20%, ситуация такова (по нашим предварительным подсчётам): что в начальной школе разгрузка 20,1% плюс курсивом выделено 26,9% текста, в основной школе – 18,2% и курсивом выделено 26,9%. Здесь вы увидите (в этой книжечке) как сокращено по каждому предмету.

За счёт, например, математики, которая резко увеличена и о которой я буду говорить особо, мы не добились сокращения до 20%. Далее, такие принципы, как соответствие содержания образования возрастным закономерностям развития ребёнка, личностной ориентации содержания образования и востребованности его результатов в жизни, деятельностный характер образования, усиление воспитательного потенциала и социально-гуманитарной направленности содержания образования, формирование ключевых компетенций (т.е. готовности учащихся использовать знания, так сказать, мы, в основном, так сказать, получаем знания, но не умеем их использовать, как показало последнее исследование, но я об этом чуть позже скажу ???), обеспечение вариативности и свободы выбора в образовании (причём вариативность, я хочу подчеркнуть, она обеспечивается не только наличием регионального впервые введённого Закона, не только в законопроектах, а и в стандартах образования школьного компонента, вот, школьный компонент по мере продвижения от начальной школы к старшей расширяется, вот, но и в самом федеральном компоненте заложены элементы вариативности за счёт этого курсива, за счёт того, что обязательный минимум – это то, что должна дать школа, а требования уровня подготовки – то, что должен усвоить ученик, т.е. вот разница, так сказать, между этими планками даёт возможность какого-то разноуровневого обучения, разноуровнего построения программ), и наконец, целостность содержания образования, её преемственность на разных ступенях.

АВШ. Здесь много чего интересного сказано. То, что реформа, стандарты, профилизация научно не проработаны, мы знали и раньше, но теперь это подтвердил один из организаторов развала образования в России. Он признал, что образование страны, имевшей в этой области неплохие традиции и результаты, реформируется по принципу «главное ввязаться в бой, а там видно будет!» Так и хочется спросить: «А кто ответит за результат, если «методом тыка» нащупали что-то не то? Если через некоторое время обнаружится, что новое нежизнеспособно, а старое уже разрушено?»

«Выломать им [предметникам] руки … на проблему разгрузки» – это шедевр! А делается это так. Осенью 2002 г. в Москве была организована повторная экспертиза провалившихся в Думе стандартов. В присутствии Э.Д.Днепрова «реформаторы» призывали учителей сокращать стандарты не по «своему» предмету на 40%, так как дети не усваивают именно 40% программного материала. В обсуждаемой здесь речи говорится уже о 50%, дальше будет и 70%. Игра цифрами подтверждает известное мнение, что на свете существуют три вещи: ложь, наглая ложь и статистика.

В статистике меня больше всего умиляют данные о новизне стандарта, измеренные с точностью до промилле (до 0,1%), и большой процент сокращений в стандарте начальной школы. Когда я его рецензировал, то в математике нашел только один вопрос, который можно без ущерба исключить из обязательной программы, перенеся его в исторические сведения. Это вопрос о старинных мерах длины («пядь», «локоть» и т.п.).

Запомним главное: «разгрузить проблему основной школы на 20%» не удалось. Задача, поставленная министром образования, не решена. Кто же в этом виноват? – Скоро узнаем!

ЭДД. Значит, что бы здесь хотелось сказать. Традиционно, методисты и учителя-предметники озабочены преимущественно своим предметом, забывая, что предметов много, а ребёнок один. Между тем, ещё Ушинский писал, что «при распределении предметов при образовании в общеобразовательных заведениях должно иметь в виду не науки в их отдельности, а душу учащегося, в её целости, её органическое, постепенное и всестороннее развитие. Из такого преподавания, – отмечал он, – где одна наука идёт вслед за другой, нигде не сталкиваясь, хоть это и очень стройно прописано в программе, выходит хаос в голове ученика или ещё хуже: то мёртвое состояние идей, когда они лежат в голове, как на кладбище, не зная о существовании друг друга». Вот это кладбищенское состояние, так сказать, наших знаний, нашего образования, абсолютная несвязанность предметов, вот, – один из существенных пороков нашего образования, и сколько бы мы ни старались работать над усилением межпредметных связей, я считаю, что и в этом варианте стандарта эта проблема не до конца решена.

Значит, какова была организация работы над стандартом. Работа прошла в три этапа. Первый этап – это выработка базовых оснований и разработка проекта стандарта (…) – 5 месяцев. Второй этап – общественное обсуждение проекта, его профессиональная экспертиза (…) – 4 месяца. И третий этап – доработка проекта по результатам обсуждения в обновлённом коллективе.

Вот проблема обновления коллектива, так сказать, вот она, с моей точки зрения, оказалась весьма драматической, потому что по привычной схеме мы начали обновлять коллектив по, ну, так сказать, ну, не номенклатурному, а номинативному принципу: каждой твари по паре, значит, от МГУ, от Петербургского университета, от РАН, от РАО и т.д., даже до того, что практически старых разработчиков в коллективе не осталось, и только усиленным трудом (…) удалось ядро старой группы, поскольку всё-таки они сделали очень много, сохранить, удалось сохранить. Но тем не менее, вот, такое обновление коллектива серьёзно усложнило работу, и пришлось повторять, очень многое пришлось повторять заново, так сказать, бороться за (???) подход против знаний, бороться против (???)тизма, естественно, поскольку это представители высшей школы, так сказать, там играли первую скрипку и т.д. Вот, поэтому работа была достаточно сложной.

Значит, вот я вам приведу численный состав, и, так сказать, кореляционный не буду приводить (…). В коллективе разработчиков было 135 человек, в том числе из РАО 48 человек (или 35%), из высшей школы 24 человека (или 17,8%), из учреждений повышения квалификации, преимущественно московских, естественно, 22 человека (16,3%), учителя и директора школ 18 человек (13,3%); т.е. представители московского образования составили 40 человек (…) – 29,6% разработчиков, и это очень хорошо, это позволило задать ту планку, определённую высокую, о которой я говорил. Среди доработчиков, доработчиков было 180 человек, из них 36 – РАО, 68 – высшая школа, учреждения повышения квалификации, опять же московские, – 24 человека, учителя и директора, опять же московские, – 25 человек; итого московский состав – 49 человек (27,2%). Ну, не смотря на то, что облик второго коллектива не мог не наложить вот тот отпечаток, о котором я говорил, на доработку стандарта, я бы сказал, что ухудшить стандарт не у далось, кроме двух вещей: в математике и литературе, вот, а, к сожалению, и улучшить особенно тоже. Вот это, так сказать, такой традиционный номинативный принцип назначения.

Значит, общая ситуация: вот это я бы вам хотел, так сказать, особо остановиться, в которой проходила разработка стандарта. Прежде всего, я хотел бы отметить два главных позитивных фактора, которые нам помогли. Значит, совершенно, ну не то что совершенно, неожиданно, но поскольку министр дал такую оценку предшествующей работе, то ему не оставалось ничего, как нас всецело поддерживать, и это нам очень помогло. Несмотря на финансовый саботаж ряда чиновников, вот, и так сказать, запоздалые выплаты, тем не менее, так сказать, поддержка министерства была полной. Правда, должен отметить, что и в аппарате на нас оказывали часто (???) давление. (???) И главное, это вот эти «сущностные ожидания учительства», о которых я говорил, о которых Ольга [Логинова Ольга Борисовна] сказала: понимание необходимости ожидания стандарта объективно совпадающее с (???)

Но вместе с тем было немало негативных тенденций и сил, тормозивших или пытавшихся сорвать разработку стандарта. Назову некоторые из них. Первое. Значительное число сторонников консервации образования устаревшего продолжавшие спекулировать на весьма спорном тезисе о лучшем советском образовании и забывающие, что даже самое лучшее имеет свойство стареть, имеет свойство стареть. Известно, что при изменении в мировой практике методики и способа измерения успешности, эффективности образования, при переходе от знаниевой шкалы к компетентностной, т.е. готовности учащихся использовать знания в практической жизни для решения практических задач, произошла заметная утрата нашим образованием прежних ведущих позиций. Причём эта утрата произошла и вот ещё по какой причине, которую мы, так сказать, не учитываем: обычно мы всегда гордились олимпиадными достижениями, спортом высоких достижений, тогда как компетентностный подход даёт уровень среднего ученика, и вот этот уровень среднего ученика оказался для нас весьма драматическим. Недавнее исследование, (???) проведенное (???) охватившее 265 тысяч школьников из 31 страны в возрасте 15 лет, показали, что Российская Федерация заняла общее 25-е место, по владению родным языком – 27-е место, по естественным наукам – 26-е место, по математике – 22-е место. Вот это результат того кладбищенского состояния, так сказать, знаний, неумение воспользоваться ими в реальной жизни, о которых писал Ушинский.

АВШ. Здесь я прерву нашего докладчика и обращу внимание читателя на две детали. Как мы увидим дальше, он страшно не любит математику и математиков, любит подчеркивать самое плачевное состояние именно с изучением математики. Однако из приведенных цифр видно, что результат этого (на самом деле весьма спорного) исследования таков: по математике – 22-е место – выше среднего по всем предметам – 25-е место. Это означает, что, вопреки мнению экс-министра, положение дел в математике (по приведенным данным) не хуже, чем в большинстве школьных предметов. Это первое.

Теперь второе. Ухудшить прежний стандарт невозможно в принципе. По очень простой причине – хуже уже просто некуда. Э.Д.Днепров не понимает содержания дискуссии вокруг математики, так как не понимает ее роли в образовании. Его волнуют лишь проценты новизны и проценты сокращения стандарта.

ЭДД. К сторонникам консервации устаревшего образования примыкали разного рода политиканы, при том утверждавшие, например, этого в прессе было в прошлом году очень много, что раннее введение, например, со второго класса, например, иностранного языка, как писал один из журналистов Привалов скроет колониальную (???), т.е. он не видел, что иное общество, иные потребности у народа в знании языка, так сказать, а он посчитал, что часов, отведённых на иностранный язык значительно больше, чем на русский, что не соответствует действительности, просто не умеет считать, приведёт к колониальной школе. Или как один из журналистов дошёл до того, что заявил, что, вводя раннее изучение иностранных языков, мы просто пытаемся разрушить сельскую школу. Я это всё говорю, чтобы вы поняли в какой обстановке происходила разработка стандартов, поэтому приведу ещё несколько примеров.

АВШ. К огорчению экс-министра сообщу, что упомянутые им журналисты не одиноки и не так уж далеки от истины. Для примера приведу постскриптум автора школьных учебников по геометрии И.Ф .Шарыгина к его блистательной статье в книге «Образование, которое мы можем потерять»: «После того как я окончил работу над статьей, мне удалось ознакомиться с аналитической запиской академика В.И. Арнольда, написанной им после длительной беседы с группой главных реформаторов-модернизаторов от образования. Оказывается, я и оптимист и идеалист, в действительности дела обстоят гораздо хуже. По сути, может произойти полный развал российского образования, низведение его ниже уровня церковно-приходской школы. А население (именно население) России должно заниматься обслуживанием сырьевого комплекса. И немного уметь объясняться по-английски. Раб должен знать язык господина. Мне стало страшно».

Может быть, академику РАО Э.Д. Днепрову с его высокой точки наблюдения виднее, но мне кажется, что его оценка потребностей народа в знании иностранного языка сильно завышена. Напомню: мы говорим об образовании для всех, а не об элитарном образовании, каким было, например, дореволюционное гимназическое образование.

Дореволюционный гимназист, а ныне известный академик, автор школьных учебников по математике С.М.Никольский, на днях рассказывал мне, что иностранный язык в его гимназии имени Александра Первого Благословенного (в г. Чернигове) начинали преподавать со второго класса (возраст 10-11 лет). В третьем классе добавлялся второй иностранный язык. Такое изучение иностранных языков в элитарной школе дополнялось еще в некоторых семьях обучением с помощью учителей и гувернеров. Но и сегодня никто не мешает состоятельным гражданам дать своим детям дополнительное языковое образование, если уж есть такая потребность? Но сегодня-то мы говорим про общее образование, а не элитарное, про образование для всех. Разве необходимость выезда за границу и общения с иностранцами дома стала уже всеобщей? Не думаю, что всем детям деревни Паникля нужно столько же часов английского языка, как некоторым детям в пределах Садового кольца г. Москвы.

Кроме того, преступно проблему иностранного языка решать за счет языка родного. И не нашему Златоусту, не владеющему родным языком, навязывать именно такое решение языковой проблемы! Почему наш уважаемый академик РАО считает возможным мстить учебному предмету, в коем он, по всей вероятности, испытывал затруднения в школьном возрасте? Заподозрить же Эдуарда Дмитриевича в успехах в изучении русского языка в школе не дает его «великолепная» речь перед высоким собранием учителей.

ЭДД. Вторая группа, которая, так сказать, пыталась торпедировать стандарт, совершенно противоположная: либералы-радикалы и младореформаторы от педагогики – это другая крайность, это стремление всё переписать от противного. Например, второй запрет Герцена, народников, Чаадаева, секвестр Чернышевского, Горького и т.д., т.е. всё, к чему мы привыкли, выкидывалось и всё вокруг менялось – на Хармса, так сказать, и т.д. Исповедующие большой скачок, по-китайски, т.е. значит, вообще отказ в стандарте от обязательного минимума. Рано или поздно мы к этому придём: рано или поздно стандарт второго поколения, третьего будет без обязательного минимума, только цели и требования, а учитель научится сам, так сказать, ориентироваться. Но если, повторяю, москвичи могут обойтись без обязательного минимума, то значительная часть массовых учителей страны без обязательного минимума не обойдётся, поэтому это такая детская болезнь новизны – стандартизация, вот. И вот эти ребята требовали немедленной разработки стандарта второго поколения при нулевом заделе даже для стандарта первого поколения. Вот это идеологическое упрощение, педагогический кавалеризм на разных этапах пытался торпедировать разработку стандарта и пытается до сих пор, причём разными методами, утверждая, например, периодически, чтобы мы не привлекали учителей к разработке стандарта.

АВШ. Спасибо, Эдуард Дмитриевич! Наконец-то я понял с Вашей помощью, для чего нужен стандарт! В перспективе, по-Вашему, в нем не будет минимума, а будут лишь цели и требования. Тогда я Вас успокою: учителя справятся с Вашими стандартами третьего поколения, особенно учителя математики, так как цели и требования – это им знакомо по обыкновенной программе, например, программе 2002 г., в которой кроме целей и требований есть еще и содержание обучения. Не пройдет и сорока лет, как дорогою стандартов Вы приведете нас к прежней программе, содержащей цели и требования (это у Вас называется стандартом второго или третьего поколения). Мы и не сомневались, так как давно догадываемся, что стандарты, как и тесты, как и ЕГЭ – это очень дорогие для бюджета страны игрушки, особо выгодные тем, кто в них играет.

ЭДД. Третья группа весьма показательная и вы её хорошо знаете. Это радикалы-новаторы с анархистским уклоном, у которых прежний тупиковый путь разработки стандарта породил отрицательное отношение к стандарту вообще. Их ведущий тезис «о принципиально нестандартизуемость содержания образования» не выдерживает никакой научной критики, ибо ещё Ушинский говорил о формировании, конструировании содержания образования и т.д. Эти ребята требуют передать всё содержания образования в школу и тогда у нас будет 68 тысяч стандартов, и тогда у нас будет педагогический муравейник, а не страна, которая гарантирует какой-то определённый уровень обучения. Хотя если очистить всё это от такой анархистской бравады, то за этим просвечивается один позитивный тезис: да, содержание образования не стандартизируется, добавлю только: государством. Оно стандартизируется государством совместно с обществом. Но мы с самого начала говорили, что стандарт – это общественный договор между обществом и государством, там, о том, чему учить детей. И надо разрабатывать механизмы этого договора, механизмов было много, и те общественные обсуждения которые проходят, в частности, наше тут совещание, – это один из механизмов этого обсуждения, преодоления кулуарности государственного (???)

Ещё одна группа – псевдофундаменталисты, спекулирующие на фундаментальности образования, это – традиционные спекуляции представителей высшей школы, которые постоянно подменяют и путают понятия фундамент и объём образования, что совершенно не одно и то же. Наконец, главная это традиционное методическое лобби, упорно вытягивающая одеяло на себя, и жёстко борющаяся за сохранение своего куска пирога, особенно упорной, невменяемой оказалась математическое лобби, о чём я отдельно скажу ещё раз. Традиционным методическим лобби в последнее время добавилось клерикальное лобби, и мы сейчас с вами присутствуем, вот, если нам вообще научиться смотреть на сегодняшний день, не с острия иглы, а чувствовать себя в процессе, который через тебя проходит, мы присутствуем при очень драматическом моменте в процессе развития образования: при опасности явной клерикализации образования, о чём свидетельствует последний приказ министра. Значит, сторонники клерикализации, так сказать, образования есть и в РАО (господин президент Никандров), есть и в министерстве (господин Гребнев, заместитель министра, так сказать), вот, и они постоянно подсовывают проблему клерикализации образования. Между тем, это совсем… [Ропот в зале нарастает.]

АЛС. Эдуард Дмитриевич, может не все знают, что подразумевается под этим словом. Вы не поясните?

ЭДД Как? Ну, т.е., сейчас скажу, это совершаемое антиконституционно, потому что у нас школа светская, вот, церковь отделена от государства, и школа отделена от церкви, вот, и это написано и в Конституции, и это написано и в Законе. Я цитирую пункт 5-й статьи 1 (…) Закона об образовании: «Деятельность политических партий и религиозных движений в образовательных учреждениях не допускается». Религия – частное дело каждого, пусть существует воскресные школы, пусть существуют, так сказать, различного рода занятия другие, но приказ, который говорит, вот, так сказать, вот, о том, что, вот, в школах допускаются религиозные занятия, хотя бы вне образовательных программ, есть нарушение, прямое, Закона об образовании. Я думаю, найдутся силы, которые пошлют протест в Конституционный суд.

Вот всё вот это я говорил для того, чтобы у вас не сложилось впечатление, что подготовка стандарта – это спокойная благостная работа в башне из слоновой кости. Вот, к сожалению, была достаточно упорная, подчас рукопашная борьба, вот, для того чтобы отстоять какие-то принципы новые, стандарты, чтобы их подвинуть вперёд. В итоге, на данный момент можно констатировать. Первое: полную вычерпанность наличной теоретической базы проблемы подготовки стандарта нашей страны, т.е. всё, что существует теоретически, значит, учтено, принято во внимание. И второе. При всех очевидных недостатках проекта, не думайте, что и у меня, и у коллектива есть удовлетворение, полное удовлетворение от этого стандарта, вот, я должен сказать, что коллектив сработал на пределах возможного, по крайней мере, в настоящее время. И если у вас будут какие-то пожелания, замечания, мы с огромным удовольствием их учтём.

И теперь о двух болевых точках, которые существуют сегодня. Точнее, болевая точка одна. Один это нерешённый вопрос с литературой, недорешённый вопрос с литературой и вторая болевая точка по математике. Начну с литературы, поскольку это проще.

Вопрос о литературе распадается на две части – первое это предложенная некоторыми младореформаторами новая концепция стандарта по литературе, и второе – перечень произведений, подлежащих изучению.

Первый вопрос в настоящее время решен. Предложенная концепция отвергнута министерством, как выхолащивает самую суть литературного образования. Она рассматривает литературу чисто технократически. Если раньше – вульгарно социологически, то теперь – вульгарно позитивистски. Выжигая такие понятия как нравственность, духовность, превращающая литературу в обыкновенный литературоведческий морг.

Поскольку, эта концепция, так сказать, выпорхнула из рук педaгогических чикагских мальчиков, так сказать, которые оплачиваются Мировым банком, то можно было бы заподозрить злой умысел. Что она-де довершает дело экономического оскопления, разграбления страны, ее духовного оскопления (литературы, искусства) и т. д.

На самом деле все значительно проще. За ней не стоит ничего, кроме абсолютного непрофессионализма, неyёмного честолюбия и желания вскочить в уходящий поезд стандартов пepвого поколения, хотя до стандартов второго поколения ещё долго кукарекать.

АВШ. Наконец-то я узнал главное! Оказывается, это не Ваша работа оплачивается Мировым банком. Оказывается, это именно Вы боретесь за сохранение отечественного образования, которое разваливают неназванные Вами чикагские мальчики, которые оплачиваются Мировым банком! Оказывается, это именно Вы – образец профессионализма.

Боже! А я доверял уважаемым мною людям (которых тоже не назову), утверждавшим, что по приблизительным оценкам создание любимых Вами «белых книжек» (прошлогодних стандартов) обошлось стране в 2,5 млн. долларов США. Это весьма правдоподобно, ведь сообщалось же в печати, что на конкурс учебников математики для 10-11 классов, учебников, по которым математику можно «пройти» за 3 часа в неделю, было потрачено 3,8 млн. долларов США. Эти деньги мы еще вернем, так как кредиты принято возвращать. Да еще с процентами!

А я, грешный, думал, что это именно Ваша деятельность напоминает осуществление давней мечты директора ЦРУ А. Даллеса, рассматривавшего удушение образования как часть задачи удушения России. Эту задачу он сформулировал еще в 1945 году, о чем нам недавно напомнил в своей статье профессор Л.Пичурин (математик, между прочим). Вот несколько цитат из «Размышлений о реализации американской послевоенной доктрины против СССР» А.Даллеса: «…будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на Земле народа, окончатeльного, необратимого угасания его самосознания… Литература, театр, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства… Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство, наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, пpeдaтeльство, нaционализм и прежде всего вражда и ненависть к русскому нapoду – все это мы будем ловко и незаметно культивировать… Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда делать главную ставку на молодежь, станем разлагать, растлевать, развращать ее».

Неужели я так жестоко ошибался в оценке Вашей роли в развале образования в России? Оказывается, Вы не выполняете заказа извне, просто Ваша деятельность (совершенно случайно, естественно) похожа на осуществление чужой злой воли. Это совсем другое дело! Извините великодушно!

ЭДД. Что же касается перечня предложенной литературы, то я полагаю, что он может быть усовершенствован. Были предложения, была создана дополнительная учебная группа… дополнительная группа по литературе, она высказала много ценных замечаний, представителей этой группы я здесь вижу. Я думаю, что эта работа может быть продолжена, хотя понимаю, что в этом плане сколько людей – столько и мнений, и что консенсуса и оптимума добиться достаточно трудно, тем не менее, мы не отказываемся в этом направлении работать.

Значительно более остро стоит вопрос со стандартом по математике, его, по сути, на сегодня нет, и это действительно болевая точка стандарта. Вопреки указаниям министерства о доработке стандарта, предложенного в прошлом году и напечатанного в «белых книжках», вновь созданная математическая группа отбросила прежний стандарт и заблокировала группу прежних разработчиков, являвшихся членами и новой группы. Инициаторами этого действия были представители, так сказать, института… стекловского института РАН, вот, видели, так сказать, только математику и не видели ничего вообще. И вот это действо, так сказать, длится уже восемь месяцев и за ним я не вижу никаких научных, никаких юридических оснований. Есть лишь стремление встать во главе математического образования и алчная борьба за передел рынка учебно-методической литературы. Ничего другого за этим нет. (Выделено нами – редакция.)

АВШ. Помилуйте, Эдуард Дмитриевич! С чего это Вы взяли, что за прежним стандартом были хоть какие-то научные основания? Вы же сами убедили нас в обратном! С чего это Вы взяли, что за прежними разработчиками стандартов не было стремления встать во главе математического образования и желания переделить рынок учебной литературы в пользу своих учебников? Именно осознание опасности для математики в школе, исходящей от группы беспринципных специалистов, готовых для собственного самоутверждения пожертвовать образованием страны, объединило математиков РАН, МГУ, МЦМНО и пр. и усилило их протест.

ЭДД. Но это внешняя, субъективная часть математического айсберга. На деле всё гораздо сложнее и опаснее. На деле всё гораздо сложнее и опаснее: речь идёт о повторении фундаментального порока брежневской реформы 64-65 годов, когда с лёгкой руки академика Колмогорова были созданы предельно сложные, неусвояемые программой учебники по математике, рассчитанные на математическую элиту и пускающие в отсев большую часть молодого поколения. Авторы этой реформы, как и разработчики нового стандарта, фактически подменили истинные цели, суть образовательной школы локальными, своеобразными задачами физматшкол. То есть, иными словами, поменяли физическую культуру на спорт и высокие достижения.

Вот эта реформа уже в 70-х–80-х годах получила резкое осуждение среди самих учёных. Например, в 80-м году известный математик Понтрягин в журнале «Коммунист», значит, писал, значит, цитируя письмо 30 старшеклассниц, в котором, по его словам, было выражено настоящее отчаяние. «Нам, – писали дети, – никак не одолеть программу по математике. Многого мы не понимаем, зубрёжкой не всё возьмёшь – такие заумные учебники… Вот и ходим в дебилах, как нас называют учителя». «Но не только ученики, – замечал Понтрягин, – родители, имеющие высшее инженерное образование, не понимают излагаемого в школе материала и не могут помочь детям в приготовлении уроков. Зачем же, – задавал вопрос академик, – такая математика в средней школе, что в ней не могут разобраться даже специалисты с высшим техническим образованием?»

Как видим, вот этот урок яйцеголовым математикам впрок не пошел. И это явное выражение того, что Маркс назвал «профессиональный кретинизм». [Ропот в зале.] Между тем этот профессиональный кретинизм наносит прямой социальный и огромный вред. Общеизвестно, что почти 70% сегодня не справляются с программой материала по математике, что ЕГЭ по математике дает около 40% двоек, что руководители регионов требуют отмены обязательного экзамена по математике. Так ради блажи математической элиты идет сначала массовое отторжение детей от школы, а даже и слив их в социальный навоз. (Выделено нами – редакция.)

АВШ. Я же обещал читателю, что нам еще встретятся 70% учащихся, которые не справляются с «программой материала по математике». Это к вопросу о лжи, наглой лжи и статистике. А насчет яйцеголовых математиков и математики – так это Ваш фрэйдистский комплекс, Эдуард Дмитриевич. Возможно, в детстве, кроме русского языка и литературы, Вы не дружили и с математикой. Но разве это повод для такой некрасивой мести предмету?

Замечу, что статьи многих математиков, отстаивающих традиционные ценности отечественного образования, отличаются точным и ясным изложением мыслей. Не буду перечислять славные имена, но напомню общеизвестный факт: занятия математикой способствуют развитию мышления и речи, развитию умения излагать ясно и точно. Но не только. Математика трудно сбить с ног потоком сознания – руганью, навешиванием ярлыков, лозунгами и заклинаниями. Именно поэтому математики яснее других видят фальшивость «высоконаучной» демагогии «реформаторов» и успешнее других противостоят их попыткам развалить образование страны. Это и усиливает весьма специфическое отношение нашего дорогого докладчика к математикам и к математике!

А вот под следующей фразой я подпишусь двумя руками, если иметь в виду именно Ваши, Эдуард Дмитриевич, стандарты, программы и, я бы еще добавил, базисные учебные планы.

ЭДД. Стандарты и программы, которые, говоря словами академика Понтрягина, «плодят дебилов», не только апедагогичны – они социально преступны.

Именно поэтому я, как руководитель коллектива, не подписал к печати стандарт по математике для основной школы. Стандарта по математике для старшей школы вообще нет. Значит, здесь предстоит очень серьёзная работа. Очень серьёзное поле для дальнейших согласований. Кстати сказать – для разрядки – о генетической слепоте…

АЛС. У нас нет времени… Регламент тяжёлый.

ЭДД. А уже я заканчиваю. Я всё-таки скажу, это очень важно. Значит, о генетической слепоте математиков, так сказать, многих писал еще Ушинский. Он отмечал, что нередко с глубоким знанием математики в голове уживаются самые дикие уродливые фантазии, упорнейшие ограниченные предрассудки, что исключительно за этой математикой кладёт особенно вредный отпечаток на человека, сообщает его мыслям математическую прямолинейность, делает его взгляды на жизнь односторонними, придаёт им какую-то сухость, безжизненность.

АВШ. Если насчет математической прямолинейности Ушинский прав, то Ваши успешные занятия математикой в детстве помогли бы Вам теперь избежать византийской витиеватости в рассуждениях, научить Вас ясно мыслить и излагать свои мысли. По Вашему тексту выходит, что математика в детстве Вам не сильно помогла. А может быть Ушинский не прав, может быть, он сам не дружил в детстве с математикой?

ЭДД. Теперь о том, как будет разворачиваться работа дальше. Значит, сейчас вам представлен проект базисного учебного плана, который вы будете обсуждать, и мы с у довольствием учтём все ваши замечания. Вот, он разработан в июне. Тогда же начата разработка примерных программ, и идёт за стандартами, и будет продолжаться после отпусков сентябрь-октябрь, вот. Осенью планируется, как я уже сказал, принять закон о стандартах и после вынести стандарт на обсуждение Правительства. (…) Стандарт планируется вводить постепенно, по мере создания условий. Контрольный срок введения – 2006 год. (…)

АЛС. У нас действительно достаточно ограниченный регламент, к сожалению. Тоже, наверное, мы некоторые аспекты не учли. Поэтому дальше мы будем работать следующим образом: я сейчас буквально сделаю одно такое технологическое замечание, после этого около десяти минут будет выступать Ольга Борисовна Логинова, и я прошу во время ее выступления все вопросы дать в письменном виде. Мы постараемся их (как обычно бывает) расклассифицировать, собрать и ответить на все эти вопросы после выступления Логиновой (…).

(…) мы будем стараться концентрировать свои вопросы именно по принципиальным общим проблемам стандартов, задать их Эдуарду Дмитриевичу. Спасибо большое ему, действительно, что перед нами всю эту перспективу развернул. И на эти записки, значит, все мы постараемся ответить. Какие-то вынести на секции, если они будут иметь секционный характер.

(…) я хочу сделать небольшое замечание в связи с тем, что сказал Эдуард Дмитриевич в своем выступлении по поводу математики. Поскольку, как он сказал, многие из присутствовавших (…) принимали участие в той или иной форме в деятельности коллектива по стандартам, то для тех, кто принимал участие, его… высказывания удивительны не были. Но для тех учителей, педагогов, методистов, директоров, которые здесь присутствуют и не принимали участия, возможно, нечто в его высказываниях…, ну, в частности, такой действительно истеричный, местами хамский тон вызвал определенное удивление. Я хотел бы всех вас уверить, что, действительно, Эдуард Дмитриевич в силу именно своего военизированного стиля мышления и способа руководства коллективом, ну избрал некоторую мишень, чтоб были видны его личные и непосредственные заслуги перед Партией, Государством и Советским народом, а именно математику. И здесь он объединился с академиком Понтрягиным, ну человек умерший и не нам с вами его судить… Я уверяю вас, что в отношении других предметов вот всего этого потока хамства и истерии мы наблюдаем намного в меньшей степени и там обстановка более рабочая (…).

АВШ. Оценке Алексея Львовича хамскому выступлению Э.Д. Днепрова против математиков аплодирую стоя!

[В конце собрания докладчик отвечал на вопросы.]

Вопрос из зала: Вы знаете (АЛС: еще громче!) назвать ??? что якобы не привлечены к разработке стандартов учителя. Между тем, приведенные цифры говорят о том, что людей хорошо знающих школу – учителей было среди разработчиков 10%. Считает ли это докладчик нормальным?

ЭДД. Значит, ну точнее не 10, а 13,9%, но конечно я считаю, что это маловато, вот, но, к сожалению, списки, я хотел бы, чтобы вы поняли, что коллектив формировал не я лично. Значит, коллектив был сформирован министерством и нам пришлось работать с теми кадрами, которые, так сказать были ??? для этой работы. Мы старались на каждом этапе (…) обращаться к Москве для того, чтобы на любом семинаре, на любом совещании присутствовали учителя. Была даже создана такая межпредметная группа из учителей ??? школ, которая вначале доработки проводила соответствующую работу. К сожалению, должен сказать, что предметные группы результаты этой работы ??? не учли.

Вопрос (читает АЛС). Точка в стандартах стоит. В чем смысл обсуждения? Как можно будет учесть наши предложения?

ЭДД. Значит, я сказал, что точка в стандартах не стоит, значит мы передали свою доработку 30 апреля министру, лично я передал с просьбой провести дополнительные обсуждения. Было принято решение, вот, не проводить обсуждение стандартов, поскольку уже вроде бы все обсуждалось и принципиальных изменений нет, а составить такой сравнительный анализ и этот сравнительный анализ обсуждать. Кроме того, (…) если будут какие-либо замечания, все замечания будут учтены Вот я покажу, как мы учитывали замечания прошлого года [показывает таблицу]. ??? предмет, здесь графа «автор», замечание: учтено, не учтено, причина отклонения. Вот по каждой из 10 тысяч замечаний в предметной группе сделали такую работу. Точно так же, если замечания будут поступать, мы поступим и на этот раз. То есть максимальное количество замечаний будет учтено.

Вопрос (читает АЛС). Правильно ли мы Вас поняли что Вы лично принимаете решение о том, какой стандарт публикуется?

ЭДД. Нет. Решение о публикации стандарта в прошлом году принимали мы вместе с Шадриковым, действительно «белые книжки» вышли под нашей редакцией, в этом году решение принимает так называемая координационная группа. Но я сказал, что я как руководитель стандарта, не смотря на то, что меня упрекали, так сказать, в военизированности, хамстве, в истерии, я лично не приемлю стандарт по математике, поэтому я как руководитель группы, я своей подписи под ним не поста… как руководитель коллективом я, в отличие от других стандартов, под ним своей подписи не поставил. Тем не менее, он опубликован сейчас, министерство взяло ответственность на себя.

Вопрос (читает АЛС). Как готовящиеся стандарты совмещаются с ЕГЭ (единым государственным экзаменом)? Идет ли работа по их согласованию?

ЭДД. Да, эту работу ведет группа Болотова, и когда я сказал, что в 2004 году, то есть у нас была попытка, были перед белой книжкой синяя и желтая книжка. Это первые варианты публикации итерации публикации стандарта. Вот, в синей книжке мы пытались индикаторы, то есть измерители в мягкой такой форме уже ??? но это уже показало, что очень, во-первых, утяжеляет стандарт, во-вторых, это не входит в состав стандарта по закону. Поэтому они будут, разработка измерителей ЕГЭ идет пока отдельно, а состыковка будет происходить в первом квартале 2004 года.

Вопрос (читает АЛС). Когда предполагается вводить новый базисный учебный план? Немножко расширительный вопрос, но может Эдуард Дмитриевич ответит.

ЭДД. Значит, предполагается вводить новый базисный учебный план ??? будет утверждать его в министерстве на коллегии, как и стандарты.

АЛС. А вводить?

ЭДД.  Вводить постепенно к 2006 году.

Вопрос (читает АЛС). Почему сокращается время на изучение технологии, самого деятельностного предмета? В Англии технология входит в число пяти образовательных предметов.

ЭДД. Значит, сейчас я коротко отвечу на прежний вопрос.

АЛС. Извините, пожалуйста.

ЭДД. Значит, дело в том, что в документах сопутствующих стандартам, ну как обычно это делается в законах, оговорено, будет оговорено, что такой-то пункт вводится тогда-то, по мере создания условий, такой-то пункт вводится тогда-то и т.д., то есть это связано с ??? учителей, с тем какой перечень оборудования мы получим и т.д. Что касается технологии. Значит, моя личная позиция была против, категорически против сокращения технологии. Более того, я предлагал министру пути сохранения технологии, за счет урезания, в частности, математики [смех в зале]. ??? Нет, математика осталась как была, 4, 4, 5, 5, 5 ??? Ну вот ??? К сожалению, было принято решение технологию сократить (…).

АВШ. В порядке заключения сделаю пару замечаний.
Первое. Замечательный стиль мышления оратора, впервые проявился, видимо, не 20.08.03. С ним долго и с трениями работали научные сотрудники из РАО, системы повышения квалификации учителей и прочие исполнители. Что их всех удерживало рядом с нашим замечательным Златоустом? Его научные идеи? Вера в то, что он действительно знает, куда ведет руководимый им коллектив? Вера в идею стандартов и базисного учебного плана «по-днепровски»? Что-то не верится. Складывается впечатление, что именно через нашего героя исполнители получали неплохие денежки из кредитов или ожидали содействия в получении каких-то других благ: плановых заданий, званий, наград и т.п.; стремились к монопольному положению на рынке учебно-методической литературы. На бескорыстные научные отношения это как-то не похоже!

Второе. Неужели министр образования В.М. Филиппов оказался так доверчив, что не разглядел настоящее лицо нашего Златоуста и ошибся, поручив важную, как он считает, работу унтеру Пришибееву? Если бы министром был я, то после такой дискредитации всего и вся немедленно отстранил бы нашего героя от руководства научным коллективом. А если не смог бы этого добиться (возможно, у них в министерстве «хвост вертит собакой» и министр не властен), то немедленно подал бы в отставку сам.

Интересно теперь послушать подробный доклад о трудностях работы над базисным учебным планом, над ЕГЭ, над учебниками для новых профилей и прочее, и прочее, и прочее! Если не дождемся доклада, то, как обещают, скоро дождемся реализации.

До скорого внедрения!

1.09.2003 г.