Предлоги «за»

Этот вопрос уже сегодня требует вариативного подхода к форме итоговой аттестации.

Экзамен перегружен нюансами лингвистической теории (что, возможно, и ценно, но для массового ли экзамена?), но при этом игнорирует коммуникативную составляющую языка: работу с реальными жизненными ситуациями, актуальными жанрами, а также «навыки XXI века», среди которых — продуктивное, творческое и критическое мышление. Ключевые тенденции современного языкового образования школьника ЕГЭ по-прежнему не отражает: нет заданий на проверку важнейшего для выпускника, завтрашнего студента навыка — функциональной грамотности (работа с разными типами информации в тексте, разными актуальными жанрами), нет метапредметной составляющей. Экзамен не учитывает, что язык для выпускника — это прежде всего инструмент познания мира (как в самых простых бытовых ситуациях, так и в более сложных контекстах), ключ к открытию других предметов, с его помощью нужно будет осваивать в вузе научные и практические дисциплины, овладевать специальностью. Этот аспект также игнорируется всеми проверочными работами, спускаемыми в школу, и ЕГЭ как итоговой проверкой. Если, конечно, не признать метапредметного содержания за одним заданием с мини-текстами, обращающимися к разрозненным примерам из физики, химии. Увы — и здесь симуляция. <…>

1. всероссийские проверочные работы в 4, 5, 6-х классах;
2. итоговое собеседование в 9-м классе;
3. ОГЭ в 9 классе;
4. итоговое сочинение в 11-м классе;
5. ЕГЭ в 11-м классе.

Количество разнообразных форм контроля уже догоняет количество часов, отводимых на изучение русского языка как предмета. При таком размахе оборотов бюрократической машины учителя вынуждены месяцы обучения в этих классах отводить не на вдумчивую работу, а на натаскивание к формату, на подготовку к той или иной проверочной, спущенной сверху. При этом министерство постоянно декларирует пагубность замены обучения подготовкой к ЕГЭ, но одновременно делает все, чтобы занять учеников и учителей бесконечной дрессурой, абсолютно подменяя тем самым главные цели образования — динамичное развитие и обучение детей.

Обучение родному/государственному языку в этих обстоятельствах превращается в школу лицемерия: ученик понимает, что он должен показать не владение живым языком, а умение вписаться в формат, угадать и угодить, построив текст на основе растиражированных сборниками клише и заученных аргументов.

Таким образом, в нынешней версии ЕГЭ по русскому преобладают старые подходы к работе с текстами и информацией, которые по своей сути являются подновленной версией давно отвергнутых передовыми методиками взглядов на сущность обучения языку. Или у Министерства просвещения России есть другое аргументированное объяснение происходящего?

2. Какими научными исследованиями доказана целесообразность: в выпускном классе российским выпускникам необходимо сдавать две аттестационные работы — декабрьское сочинение и сочинение в формате ЕГЭ?

Декабрьское сочинение существует с 2014 и введено почти прямым указанием президента страны. Возможно, его рождение — попытка сохранить интерес к чтению у старшеклассников, правда, в приказном порядке. Долго и много обещали наконец-то соединить эту письменную работу с другими предметами, т. е. сделать ее метапредметной. Уже через год стало ясно: декабрьский формат не более чем отписка. Сложнейшего вопроса о сохранении литературы как школьной дисциплины оно не решило! Да, дети радовались дополнительным баллам, которые оно приносило (МГУ в первый год продемонстрировал невероятную щедрость — прибавлял до 10 баллов тем, кто «показывал» электронную версию своей работы), но сегодня формат абсолютно выдохся. При этом лишь небольшое количество вузов (в Москве только 4 в этом году) на самом деле собирается учитывать результаты выпускного сочинения, поэтому оно превращается исключительно в механическое усложнение жизни абитуриентов. Тем не менее три месяца (!) наши дети тратят силы на подготовку к нему: без зачета по декабрьскому сочинению ни один выпускник школы не имеет права быть допущенным к сдаче единых государственных экзаменов.

Трагикомизм ситуации: учащиеся 11-го класса вынуждены опираться в раскрытии темы на произведения литературы, писать о важнейших ценностях человеческой жизни — чести, целях и средствах, дружбе и предательстве, а на деле знать, что без этой работы дальше им хода нет. Вот и сводится подготовка к декабрьскому сочинению в массовой школе к механическому заучиванию «аргументов» из литературы к тематическим блокам, чтобы «овладеть» искусственно придуманным форматом, удобным для контроля, но слабо ориентированным на подлинные цели образования. По сути, снова имитация, обман.

Само существование финального испытания «с литературным уклоном» отражает глубокий кризис идей литературного образования и бесплодность казенных подходов к его решению. Достаточно сказать одно: за все годы существования как ЕГЭ по русскому, так и декабрьского «жанра» высказывания ни разу в демонстрационных версиях и официальных сборниках не прозвучала ключевая тема искусства и, разумеется, русской литературы — тема свободы.

Итак, как через 5 лет с момента введения обобщен лабораториями РАО и другими методологами опыт проведения обязательного для всех выпускников декабрьского сочинения?

3. Составляет ли деятельность ФИПИ государственную тайну?

Именно такое впечатление возникает: материалы реальных ЕГЭ никогда не публиковались, изменения в формате заранее в профессиональном сообществе не обсуждаются, диалог с общественностью никогда не ведется в открытом пространстве. В этом году принятым в кулуарах решением руководства ФИПИ (Федерального института педагогических измерений — разработчика экзаменационных форматов, применяемых в стране) был коренным образом изменен формат сочинения-рассуждения, составляющего письменную часть ЕГЭ.

Если раньше обоснование собственной позиции требовало от ученика развернутой аргументации с опорой на читательский и жизненный опыт, то в новой редакции от него требуется формальное согласие/несогласие с точкой зрения автора, которое должно быть… «обосновано». Что стоит за этой формулировкой, несколько месяцев гадали учителя и ученики всей страны.

Засекреченность лиц, определяющих форму итоговой аттестации и требования к выпускникам школы, отсутствие диалога с идеологами существующего экзамена в открытом пространстве — на страницах газет, сетевых источников, в радио- и телеэфире — свидетельствует о нездоровой ситуации вокруг ЕГЭ по русскому языку: налицо явный застой в методологических подходах и в методике проведения итоговой аттестации, который связан и с несменяемым руководителем рабочей группы Цыбулько И. П., и с выбранной ФИПИ позицией, при которой он не заинтересован в том, чтобы слышать голоса прошедших через экзамен, нынешних абитуриентов, их родителей и учителей, преподавателей вузов, гуманитарного сообщества.

4. Когда ФИПИ, выпускающий многотысячные тренировочные материалы под грифом ФКР (Федеральная комиссия разработчиков КИМ ЕГЭ), сможет подготовить издания, в которых не будет грубых ошибок и опечаток? 

В критериях оценивания экзаменационных работ выпускников школы есть такой: «отсутствие этических ошибок». Примерим его не к детским работам, а к труду составителей заданий. Более чем печальный факт: за 10 лет не было ни одного пособия (тиражи исчисляются десятками тысяч экземпляров), избежавшего спорных трактовок языковых явлений, некорректных формулировок, неоднозначных примеров, опечаток и прочих ляпов.

Наличие ошибок как в демонстрационных версиях, так и в пособиях, «грифованных» ФИПИ, дезориентирует школьников и учителей.

Так, в этом году в сборнике демоверсий ФИПИ как никогда много огрехов: от банальных опечаток (вариант 2, задания 11–12) до неверных ответов в заданиях, вокруг которых возникают споры в профессиональной среде.

Например, в 34-м варианте в число слов с проверяемой безударной гласной в корне попало слово «материАльный», хотя гласная А не входит в состав корня, что подтверждают многие словари. Или требуется найти в трех предложениях антонимы, однако там две пары антонимов, «верной» же признается лишь одна. Это происходит в стране с вековыми филологическими традициями, имеющей десятки научных институтов и лабораторий! Немаловажна подробность: все сборники, выходящие в издательстве «Просвещение», печатаются под редакцией одного человека — главного специалиста по формату ЕГЭ по русскому языку Ирины Петровны Цыбулько…

Сегодня в России вертикаль контролирующих структур выстроена вокруг результатов ЕГЭ так, что за показатели ниже среднего наказывают всех участников процесса: выпускника школы — снижением баллов, учителя, его обучавшего, — выговорами, сокращением нагрузки и, конечно же, рублем; школу — нагоняем от начальства, сокращением финансирования и понижением в рейтинге. В этой ситуации закономерно возникают вопросы.

5. Экзамен и права ребенка. Все ли сделано в системе итоговой аттестации для того, чтобы на всех этапах — от подготовки к ней до апелляции полученных результатов — юный человек чувствовал себя защищенным от любого вида произвола?

Проверка тестовой части проводится автоматически и ее выполнение не рассматривается на апелляции. И удостовериться в том, что проверка была объективной, невозможно, так как подлинные экзаменационные задания ЕГЭ по русскому, как и было сказано выше, никогда и нигде 10 лет не публиковались. А ошибки, спорные вопросы, двусмысленные формулировки бывают не только в электронных и бумажных тренажерах. Опыт тех, кто сдавал экзамен, говорит о том, что и в экзаменационных текстах далеко не все однозначно. Таким образом, защититься от технической ошибки или недобросовестности составителей оказывается невозможно. <…>

Единый государственный экзамен по русскому языку в нынешнем изводе требует серьезной коррекции. И это не вопрос, находящийся в компетенции одного ведомства, так как русский язык — главное пространство, с которого начинается любая интеллектуальная жизнь в России.

Требования

Мы, учителя и преподаватели вузов, родители, выпускники прошлых лет и этого года требуем:

• от разработчиков заданий и руководства ФИПИ, Рособрнадзора, Министерства просвещения честных ответов, опирающихся на конкретные данные, статистику и научные исследования, по всем заданным вопросам;
• заблаговременного (минимум за четыре месяца до начала учебного года) вынесения на обсуждение в поле филологических и педагогических дискуссий всех перспективных моделей итоговой аттестации выпускников по русскому языку;
• подключения к работе над форматом государственного экзамена широкого экспертного сообщества;
• постоянного публичного диалога с сообществом словесников и широкой гуманитарной общественностью как принципа работы ФИПИ, Рособрнадзора, Министерства просвещения;
• публикации всех вариантов КИМ, прошедших ЕГЭ после их проведения.